"Хотим вовлечь Валиеву в борьбу с допингом": что задумала глава РУСАДА

Генеральный директор Российского антидопингового агентства (РУСАДА) Вероника Логинова во второй части интервью РИА Новости Спорт поделилась новыми подробностями дела российской фигуристки Камилы Валиевой и своими соображениями по поводу решения проблемы допинга среди молодых спортсменов.

– Дело Камилы Валиевой, о положительной допинг-пробе которой стало известно во время Олимпиады в Пекине, продолжает будоражить нашу общественность. Хочется начать с такого вопроса: кто должен был отследить задержку результата пробы фигуристки в процессе ее допуска до Олимпийских игр? Недавно врач сборной России по фигурному катанию Филипп Шветский в открытом письме заявил: наверное, все – она, родители, окружение, официальные организации. А РУСАДА могло обратить внимание на то, что нет результата этой пробы?

– РУСАДА всегда отслеживает публикацию результатов проб в системе ADAMS. В систему есть доступ у самого спортсмена, а также у официальных представителей, если они нам присылают соответствующие запросы, и мы их удовлетворяем. Несмотря на заявление WADA о том, что мы не пометили эту пробу как срочную, хочу еще раз подчеркнуть: мы никоим образом не нарушили правил. Сейчас мы уже можем говорить о документе, изначально носившем статус конфиденциального, в котором говорилось о настоятельной рекомендации помечать взятую перед Олимпиадой в Пекине пробу как срочную, если она отобрана в январе. Проба нашей спортсменки была отобрана в декабре. В январе мы получили информацию, что у нее стоит пометка для ускоренного анализа. А дальше, как известно, произошла задержка в лаборатории из-за ковида. Я думаю, что если бы была возможность смягчить санкцию из-за действий лаборатории, то это бы произошло. Но этого не случилось.

© РИА Новости / Александр Вильф

Перейти в медиабанк

Камила Валиева

Естественно, мы отслеживаем все то, что происходит, но никогда антидопинговая организация не будет звонить спортсменке и говорить: вы знаете, ваша проба не проанализирована, давайте вы лучше останетесь дома. Это недопустимо, и информация о результате анализа конфиденциальна.

В моей 15-летней практике работы в антидопинговой сфере случай с Валиевой – наверное, самый громкий, и он выявил сразу несколько проблем и зон, требующих особого внимания. Первое: работа WADA и лабораторий – необходимо сделать так, чтобы такие пробы анализировались максимально быстро. Ведь был и другой случай: на Олимпиаде в Рио наш боксер завоевал серебряную медаль, а после того, как прошли все чествования, выяснилось, что у него была положительная допинг-проба. Поэтому данное направление требует совершенствования. Процедура подтверждения неблагоприятного результата требует проработки, недопустимо, чтобы происходили такие задержки.

Второе – моменты, касающиеся юных спортсменов и их окружения. Факт остается фактом: в пробе была найдена запрещенная субстанция. К сожалению, у нас довольно много случаев, в которых задействованы несовершеннолетние спортсмены. Я сторонник того, чтобы из каждой истории были извлечены уроки. Может быть, окружению юных спортсменов пора задуматься, что и как они делают? И больше внимания уделять безопасности того человека, за которого они отвечают и чью спортивную карьеру они хотят видеть на самом высоком уровне.

Родители юных спортсменов иногда пишут на РУСАДА жалобы в прокуратуру по поводу обязательности нашего онлайн-курса. Но, может быть, мамы и папы скорее должны обратить внимание на воспитательный процесс, помочь юным атлетам осознать ответственность за соблюдение антидопинговых правил? Ведь родители вообще входят в понятие "персонал спортсмена". Все мы родители, все мы принимаем какие-либо таблетки, но, чтобы избежать неприятностей, надо просто помнить о том, что мы воспитываем юного фигуриста, гимнаста или легкоатлета. И соблюдать необходимые меры предосторожности.

И никто не говорит о том, что самому спортсмену надо наизусть знать Всемирный антидопинговый кодекс. Но очень важно помнить три правила. Первое: ты спортсмен, у тебя есть определенные ограничения в плане приема медикаментов. Второе: в принципе, будь осторожен – не пей из открытых бутылок, не бери у всех подряд еду и напитки. И в-третьих, помни, РУСАДА всегда тебе поможет.

Да, стороной фигуристки была представлена версия о непреднамеренном нарушении. Случаи в нашей практике бывают разные, как правило, мы сразу понимаем, с чем имеем дело – случайным попаданием субстанции в пробу или умышленным приемом допинга и попыткой обмануть нас. Например, мы получаем такие объяснения: родственник специально насыпал запрещенный препарат в сахарницу, спортсмен случайно выпил таблетки для кота или купил булочку с мельдонием. Перед проведением слушаний сторона защиты представляет свои аргументы, РУСАДА – свои, и дисциплинарный антидопинговый комитет принимает то или иное решение.

© РИА Новости / Григорий Сысоев

Перейти в медиабанк

Вероника Логинова

– Много говорилось о том, что в отношении защищенного лица, которым Валиева являлась на момент сдачи положительной допинг-пробы в 15-летнем возрасте, действуют иные правила и она не должна была знать или доказывать, как запрещенное вещество попало в организм. Почему это не было учтено в вердикте CAS?

– Действительно, есть понятие защищенного лица, в кодексе прописано, что такой спортсмен не обязан демонстрировать источник попадания препарата в организм. Спортсменка заявила о том, что ничего запрещенного специально не употребляла, и ее сторона пошла по пути определенной версии, которая, по ее мнению, была наиболее вероятной. Подчеркну, что мы ни на заседании дисциплинарного комитета, ни в CAS не говорили о том, что мы не верим в версию спортсменки. Мы просили показать, как это было, если вы эту версию представляете. CAS вынес решение о четырехлетней дисквалификации – на наш взгляд, очень суровой санкции. В своем вердикте суд объяснил, что он не увидел достаточного количества доказательств того, что такой сценарий, который представила защита, вероятен.

Что касается защищенного лица, скажу о том, что меня возмутило в этом отношении. Первое – что произошла утечка информации с фамилией спортсменки. Второе – огромное количество спекуляций в СМИ. Ведь обвиняли даже других спортсменов, назывались другие запрещенные вещества. Третье – начали обвинять саму спортсменку в том, что она принимала другие вещества, хотя факт заключается в том, что в пробе был обнаружен один запрещенный препарат. Подчеркну, что мы до окончания процесса ее фамилию не называли из соображений соблюдения этических норм.

И сейчас одно из наших предложений, которые мы отправили в WADA, заключается в более четкой формулировке всех нюансов, касающихся процедуры в отношении защищенных лиц – в том числе и вопроса, должны ли они демонстрировать источник запрещенной субстанции в пробе.

– Правильно ли я понимаю, что сторона Валиевой могла не выдвигать никакой версии, а просто заявить: она маленькая девочка и просто не знает, как запрещенный препарат попал в ее организм?

– ⁠Только ссылки на возраст недостаточно. Необходимо также исключить другие версии, в первую очередь умышленный прием. Понятно, что дети не всегда дают полный отчет всему, что происходит, но в случае, если их будут легко оправдывать, это привет к росту случаев обнаружения допинга среди детей и использования запрещенных субстанций их персоналом.

– Недавно в СМИ появилась информация о том, что было заключение швейцарского эксперта, в котором подтверждалась вероятность сценария, представленного стороной спортсменки. Но в итоге это заключение якобы по инициативе WADA не было включено в материалы дела, полученные судом. Вы в комментарии назвали это сообщение фейком. Могли бы объяснить – в чем этот фейк?

– Склоняюсь к тому, что переписка с участием руководителей WADA, которую опубликовали, была фейком. При всем нашем уважении к регулятору нас возмутил и разочаровал комментарий WADA для СМИ по поводу этого сообщения. Мы написали в WADA письмо с вопросом, почему оно так отреагировало на этот вброс, и сообщили, что в комментарии агентства содержатся неточности, но ответа не получили.

– А само исследование эксперта – оно все-таки было или нет?

– Повторюсь, экспертного заключения, которое бы говорило о том, что версия о десерте – наиболее вероятный сценарий попадания в организм спортсменки запрещенного препарата, не было.

– Еще в первые дни развития всей этой истории появилась информация о том, что Валиева принимала разрешенные препараты гипоксен и L-карнитин. А недавно заговорили о якобы 60 лекарствах, которые были назначены фигуристке.

– Все спортсмены мира используют те или иные витамины, биологически активные добавки. Про 60 лекарств – это, конечно, неправда. Но я вам вряд ли назову спортсмена, который бы в протоколе сдачи пробы не указал бы ни одного разрешенного препарата, который он принимает. По крайней мере, я помню только несколько случаев, когда соответствующая графа оставалась пустой.

– Тем не менее циркулирует мнение, что CAS именно поэтому вынес такое строгое решение: мол, раз спортсменка принимала несколько препаратов, значит, среди них мог быть и запрещенный. Вы считаете, это не так?

– Нет. Это мое мнение.

Но я хочу сказать вот о чем. Мы знаем много примеров, когда дисквалифицированные лица пытаются тренировать, участвовать в какой-то другой запрещенной спортивной деятельности. Камила – это пример спортсменки, которая на данный момент демонстрирует свое уважение к антидопинговым правилам и максимально перестраховывается в каждом своем действии. Она стойко приняла ситуацию, которая с ней произошла, и очень внимательно относится к тому, что сейчас делает. Постоянно задает нам вопросы, и мы максимально быстро и аккуратно на них отвечаем по поводу ее участия в том или ином мероприятии.

© РИА Новости / Александр Вильф

Перейти в медиабанк

Камила Валиева

– Мы это знаем и надеемся, что это свидетельствует о ее намерении вернуться в спорт, о чем она недавно заявила.

– Мы, в свою очередь, очень хотим в дальнейшем привлечь Камилу к процессу формирования в обществе устойчивой позиции – негативного отношения к допингу, в частности, среди юных спортсменов. С радостью примем ее инициативу. Мы в последнее время стараемся говорить с молодежью на одном языке – например, разрабатываем викторины, выкладываем ролики в соцсетях, используем VR-очки, то есть делаем так, чтобы им не было скучно обо всем этом слушать. Но понимаем, что к нам могут относиться с настороженностью. А ее, как кумира миллионов, услышат. И это было бы здорово. Надеюсь, мы поработаем вместе в этом направлении.

– Российские интересы в связи с делом китайских пловцов тоже были задеты – наши спортсмены на Олимпиаде в Токио тоже с ними соревновались. Проводили параллели и с делом Камилы Валиевой, которую, в отличие от оправданных китайских пловцов, наказали максимально строго. Тем не менее РУСАДА никак не комментировало эту тему. Не могу не спросить – вы поверили в объяснения, которые были предоставлены китайской стороной по поводу триметазидина, распыленного по кухне в отеле и невесть как два месяца продержавшегося на поверхностях в период пандемии коронавируса и тщательной дезинфекции всего и вся, или просто решили промолчать?

– Безусловно, мы очень внимательно изучили материалы данного дела, которые были опубликованы в открытом доступе. Естественно, это не полный пакет документов, мы это понимаем. Но то, что я прочитала, впечатляет. Материалы в поддержку версии спортсменов были основательно подготовлены, была получена в том числе позиция производителя триметазидина.

Сразу скажу: я противник того, чтобы сопоставлять и сравнивать дела китайских пловцов и нашей фигуристки (Камилы Валиевой – прим.ред.). Два абсолютно разных дела. На первый взгляд, есть три небольших совпадения. Первое – триметазидин, который, кстати, нередко обнаруживают в пробах спортсменов – и не только российских, но и представителей других стран. Второе – и в том, и в другом деле идет речь о пробах, которые были сданы незадолго до начала крупных спортивных событий, то есть Олимпийских игр. И третий момент: в обоих случаях речь идет, по мнению обвиняемых спортсменов, о случайном попадании субстанции в организм.

© Иллюстрация РИА Новости . РИА Новости / Александр Вильф, Jack Spitser/Spitser Photography

Камила Валиева и Ван Шунь

На этом все. Данные три пункта – на самом деле очень небольшое количество схожих черт в этих историях. В остальном дела кардинально разные. Абсолютно разные ситуации, разное количество проб, отобранных до и после положительной пробы. В деле пловцов речь идет о крайне низкой концентрации, пробы некоторых пловцов были то положительными, то отрицательными. Пловцы представляли разные регионы, но проживали в одном отеле. Положительные пробы были только у спортсменов, проживающих в этом отеле. Мы не сомневаемся в том, что эксперты WADA проделали большую работу по изучению материалов дела.

Важно говорить о том, были ли предприняты спортсменом или спортсменами все необходимые меры для избежания попадания запрещенной субстанции. Здесь тоже мы видим разные ситуации. Действительно, РУСАДА не стало комментировать дело китайских пловцов. Но надо признать, что по тому количеству материалов, имеющихся в открытом доступе, можно сделать вывод: те лица, которые занимались подготовкой документов в поддержку версии китайских пловцов, предоставили очень большое количество аргументов в ее пользу. При этом четкой позиции, приняла бы я эту версию или нет, я дать не могу – потому что уверена, что этот пакет документов, опубликованный в открытом доступе, далеко не полный.

– Есть ли, на ваш взгляд, проблема допинга в фигурном катании в целом?

– К сожалению, при общей тенденции снижения положительных проб по федерациям в фигурном катании ситуация складывается не лучшим образом.

– При том, что там очень популярен тезис о том, что допинг прыгать четверные не поможет.

– Классы субстанций, входящих в запрещенный список, бывают разные — это и те, что направлены на восстановление, и, например, диуретики, которые помогают вывести запрещенный препарат. Мы готовы работать с Федерацией фигурного катания на коньках России, предлагали и до сих пор предлагаем ей провести масштабную акцию, направленную на предотвращение случаев приема запрещенных препаратов, особенно юными спортсменами. Мы на это не просим никаких дополнительных денег, нам достаточно того финансирования, которое мы получаем от министерства финансов. Плюс у нас работают лучшие эксперты в отделе образовательных программ, которых, кстати, аудиторы WADA очень хвалили и которыми восхищаются наши зарубежные партнеры. Мы все сделаем - но нам не всегда достаточно той неукротимой энергии, которая у нас есть. Нам нужна поддержка федерации.

– Ответ от ФФККР есть?

– Свою позицию мы обозначили. Ждем.

– Недавно прогремела история 14-летней пловчихи Милланы Загартдиновой, она стала самой юной дисквалифицированной за допинг российской спортсменкой. Понес ли кто-то, кроме нее, наказание?

– При обнаружении в пробе несовершеннолетнего спортсмена запрещенной субстанции всегда проводится расследование в отношении персонала спортсмена, и данный случай не исключение: мы опросили тренера спортсменки, руководство спортивной школы, саму спортсменку. По нашему запросу сотрудники МВД провели проверку, в ходе которой не было получено доказательств причастности персонала спортсменки к нарушению. Логичным шагом было проверить и других подопечных этой спортшколы, так что было проведено целевое тестирование спортсменов, в ходе которого других положительных проб не выявлено. Сейчас, после закрытия дела, могу рассказать, что основной версией спортсменки и ее законного представителя было предположение, что запрещенную субстанцию ей подсыпали. Но при этом спортсменка не смогла предоставить доказательств такого саботажа, в правоохранительные органы они об этом не заявляли.

Спортсмены всегда несут ответственность за нарушение антидопинговых правил, а вот для того, чтобы установить причастность персонала спортсмена к нарушению, крайне важно, чтобы спортсмены сотрудничали с антидопинговой организацией и были откровенны. В нашей же практике чаще встречается, что спортсмены, пытаясь защитить своих тренеров и врачей, идут на фальсификацию документов, сочиняют неправдоподобные истории или берут всю вину на себя. Как следствие, спортсмен дисквалифицируется, а причастные лица из персонала спортсмена остаются без наказания и продолжают свою порочную практику. Это плохая тенденция, и мы рекомендуем попавшим в такую ситуацию спортсменам не выгораживать виновных и помнить, что именно они сами являются ответственными за свою судьбу.

– Как развивается расследование применения допинга в молодежном хоккейном клубе "Толпар"?

– Продолжается расследование этого дела правоохранительными структурами. В отношении одного из тренеров "Толпара" было проведено совместное расследование РУСАДА и МВД, материалы были направлены в Следственный комитет. По окончании расследования уголовного дела материалы направлены в судебные органы. Мы идем по пути взаимодействия с МВД, тесно работаем с Управлением по контролю за оборотом наркотиков, которое занимается вопросами антидопинга. По ряду вопросов удается доработать те моменты, где нам не хватает полномочий. Хотя по ряду случаев, в том числе касающихся несовершеннолетних, нам очень хочется докопаться до истины, и мы бы хотели, чтобы спортсмены говорили, что произошло на самом деле, но это не всегда получается. Зачастую мы знаем, что, скорее всего, причастность окружения есть, но сами атлеты говорить об этом не хотят. А РУСАДА в рамках своих полномочий может только обратиться с просьбой об интервью или изучить открытые источники.

– Долгое время наиболее проблемной дисциплиной в плане допинга оставалась легкая атлетика. Доходило до того, что спортсмены убегали со стадиона во время соревнований, видя инспекторов РУСАДА. Как складывается ситуация сейчас?

– Действительно, такое было – и не только в легкой атлетике. Сейчас от нас убегают представители только одного вида спорта – бодибилдинга. Красиво, прямо со сцены. Мы уже обращались по этому вопросу в органы исполнительной власти. Бодибилдинг – вид спорта, аккредитованный на территории Российской Федерации, такой же, как легкая атлетика, биатлон или лыжные гонки. Соответственно, федерация бодибилдинга должна выполнять те же требования, что и остальные федерации. Кстати, Международная федерация бодибилдинга, как бы комично это ни звучало, на данный момент, как и РУСАДА, лишена статуса соответствия Всемирному антидопинговому кодексу. Компания отличная, но общий язык с бодибилдингом мы пока не можем найти.

В других же видах спорта мы подобных проблем не видим. В том числе и в легкой атлетике. Напротив, федерация проделывает отличную работу, мы видим результат.

© РИА Новости / Юлия Честнова

Перейти в медиабанк

Виктор Чегин

– Оглушительный допинговый скандал в российской легкой атлетике завершился пожизненной дисквалификацией ряда чиновников и тренеров, в частности, бывшего главного тренера Центра олимпийской подготовки по спортивной ходьбе в Саранске Виктора Чегина. Есть уверенность, что он не работает в спорте?

– Мы продолжаем внимательно следить за деятельностью этой школы, за соблюдением условий нахождения в дисквалификации тех лиц, которые в рамках скандала были отстранены от работы в сфере физической культуры и спорта. Тем не менее мы ожидаем, что Республика Мордовия выразит желание заключить с РУСАДА соглашение и вместе бороться за чистый спорт. Такого соглашения на данный момент нет. Но я считаю, что мы не должны зацикливаться на тех проблемах, что у нас раньше были. Эти страницы пора перевернуть. Работа была проделана колоссальная, и мы видим совсем другую картину не только в легкой атлетике, но и в российском спорте в целом. Сейчас работа команды РУСАДА вышла на новый уровень стабильности и профессионализма, а отношение к допингу в обществе заметно изменилось, мы видим результат, и это дает силы для новых успехов в этой сфере.