Главный тренер сборной Австралии по парусному спорту Виктор Коваленко в интервью корреспондентам агентства "Р-Спорт" Александре Владимировой и Наталье Дворниковой рассказал о том, как делает из австралийских яхтсменов "художников", где нашел рай на Земле, и объяснил, почему пока не готов вернуться на родину.
На визитке Виктора Коваленко рядом с фамилией скромно красуются три маленькие буквы – OAM. Это свидетельство того, что обладатель визитной карточки – кавалер Ордена Австралии, вручаемого за выдающиеся заслуги перед страной. После Олимпиад в Пекине и в Лондоне именно бывший советский специалист признавался лучшим тренером страны. Его парусная команда привезла из Китая два золота, из Британии – три, это едва ли не половина наград высшего достоинства, добытых олимпийской сборной Австралии.
"Он вам обязательно понравится! Это прекрасный, образованный человек, который разбирается не только в спорте, но и в жизни", - заверил нас австралийский коллега Майлс Годфри по пути в Middle Harbour Yacht Club, где проходила презентация нового воспитанника Виктора – Уилла Райна, который составит пару олимпийскому чемпиону в классе 470 Мэттью Белчеру.
Юный яхтсмен с восторгом отзывался о своем тренере и не мог скрыть лучезарной улыбки, говоря о предстоящей подготовке к Олимпийским играм в Рио. Теперь Виктора Коваленко в Австралии называют не иначе, как "medal maker".
- Как вы попали в австралийскую команду?
- Украинская сборная (в классе 470), с которой я работал, была лучшей в мире: многократные чемпионы мира, олимпийские чемпионы. Как многих ученых, артистов, тренеров, тех, кто имел в то время вес на мировом рынке, меня пригласили работать в Австралии. Мы с женой решили, что жизнь очень коротка, нужно успеть оставить серьезный след, и приняли предложение о переезде. В тот момент у австралийских 470 никаких результатов не было. Лучшим местом на чемпионате мира в 1997 году было 47-е. Через три года этот же самый спортсмен стал олимпийским чемпионом.
- Тяжело было решиться на такой дальний переезд?
- До этого я уже был в Австралии на чемпионате мира в 1991 году. Еще мы здесь готовились к Олимпийским играм в Атланте. Когда я сюда попал, то с первого взгляда влюбился в эту страну. Здесь удивительно добрые, отзывчивые люди. Когда ко мне приезжал в гости племянник, он удивлялся: "Откуда меня здесь знают? Я иду по улице – со мной все здороваются". В Австралии великолепный климат, океан – шикарное место для круглогодичной тренировки яхтсменов. А у нас даже в Сочи иногда выпадает снег и минусовая температура.
Когда я работал со сборной СССР, было правило: тренируемся в любое время, пока температура не ниже нуля. В Сиднее ниже 10 градусов термометр практически не показывает, даже ночью. Самая холодая температура океана - 16-17 градусов. Так что ветер и океан стали для меня главной приманкой, я на это клюнул и ни разу не пожалел.
- Значит, за 15 лет, проведенных в Австралии, ни разу не разочаровались в стране?
- Нет, по-прежнему влюблен. Возвращаясь из любой точки мира и переезжая наш мост (Харбор Бридж), я себе говорю: слава богу, я снова вернулся в рай.
- Украинская сторона в 97-м году не пыталась удержать?
- Когда на Олимпийских играх в Атланте мы принесли две медали, золотую и бронзовую, казалось, что вот теперь начнется самая интересная часть жизни, что все начнут поддерживать и помогать. Ведь мы доказали, что чего-то стоим и что есть резон вкладывать деньги. Но все как было, так и осталось. По-прежнему были люди, которые в нас верили и спонсировали. Но в спорткомитетах, которые получили свои ордена и медали за наши победы, вперед ничего так и не сдвинулось. Я никого не виню, возможно, виноваты ограниченные средства и ограниченное на тот момент мышление. Подобная ситуация была не только на Украине. Только сейчас многие люди начинают понимать, что не хлебом единым жив человек, что слова "Родина", "честь", "внутренний мир" - не пустой звук. В жизни каждого человека есть своя миссия. Неважно, кем он работает – токарем, слесарем или трактористом.
- Как и когда вы поняли, что ваша миссия - стать главным тренером сборной Австралии по парусному спорту?
- Я на самом деле не думаю, что моя миссия – главный тренер сборной Австралии. Это моя работа. Возможно, я даже совершил ошибку, согласившись возглавить сборную после победной Олимпиады в Сиднее (в классе 470). Это все равно что сделать хорошего хирурга директором клиники. Хотя время показывает обратное. Судьба сложилась очень удачно. С австралийцами мы выиграли 5 золотых олимпийских медалей, 9 раз были чемпионами мира. Став главным тренером, сначала я не совсем понимал, как себя вести. У меня не было своей команды, которая могла бы помочь воплотить идеи в жизнь. Первая моя Олимпиада в качестве главного тренера в Афинах была проиграна. Потом мы решили, что надо перестроить структуру. Именно тогда я понял, что это действительно миссия - нужно вложить себя в то, чтобы австралийский парусный спорт оказался на высоте. В чем-то мне пришлось поступиться честолюбием, разделить власть. Сейчас в моей команде есть директор программы, менеджер, и моя роль в основном - в развитии парусного спорта как искусства. Я хочу оставить после себя след скорее, как учителя, а не как лидера.
- Вы сказали, что до вашего прихода австралийские яхтсмены не показывали результатов. Как удалось за короткий срок изменить ситуацию?
- Результатов в классе 470 действительно не было. В других дисциплинах австралийцы выигрывали медали на Олимпийских играх. Правда, последнее золото было в 1972 году. После моего прихода мы создали систему, благодаря которой австралийские яхтсмены стали завоевывать медали так же, как художник производит картины. Не стоит называть это штамповкой, это всегда творческий процесс. У художника тоже могут быть не очень удачные картины, но если человек много трудится, в конце концов, он выводит себя на очень высокий уровень.
Главное, что спортсмены нам верят. Когда я впервые приехал в Австралию и начал говорить об олимпийских медалях, австралийцы не понимали, кто же может принести эти медали. До Олимпиады оставалось три года. Сейчас, когда ребята переходят во взрослую команду, они сами говорят, что здесь только для того, чтобы выигрывать. Они верят в то, что это возможно, потому что система работает действительно очень эффективно.
- Как заставить спортсмена поверить в то, что он способен победить?
- Мы никого не заставляем. Заставить что-то сделать практически невозможно. Надо вдохновлять на такой тяжелый и самоотверженный труд. Медаль в Австралии не так щедро оценивается и оплачивается, как в России. Это всего лишь 18 тысяч долларов. И никаких квартир, машин. Это 18 тысяч - и фотография в газете.
- Получается, что у австралийских спортсменов нет никакой материальной мотивации?
- Они борются, чтобы доказать, что Австралия - это не только территория, но и страна, в которой живут сильные люди с большими шляпами и горячими сердцами.
- И все?
- Когда люди серьезно занимаются парусным спортом, главная их работа – это изменить себя. Поэтому, когда они меняют себя, то олимпийская золотая медаль становится своеобразным знаком качества. Чтобы добиться успеха, в первую очередь, нужен характер. Чтобы побеждать других, надо сначала победить себя. Испанская олимпийская чемпионка Тереса Сабель (1992, 1996) через полтора года после завершения спортивной карьеры уже была членом Европарламента. Еще через полтора года - вице-президентом организации. Брат Мэттью Белчера проиграл олимпийский отбор в Афины и спросил меня: "Что мне делать дальше?" Я сказал: "Держи планку высоко". Он поехал в Америку учиться и сейчас работает в Нью-Йорке. Зарплата у него больше полумиллиона долларов в год. Так что парусный спорт – это серьезно.
- Последнее олимпийское золото до вашего прихода австралийцы завоевали в 1972 году. По сути, вы стали тем человеком, который возродил австралийский парусный спорт?
- Я не люблю стучать себя в грудь и не хочу хвастаться. Медали завоевывают спортсмены, показывая другим, что это возможно. Я принес в команду то, что в свое время растеряла советская школа. Чего сейчас не хватает России? Спортсмены также готовятся в хороших условиях, ездят на сборы в южные страны и получают стипендии, в то время как австралийцы должны работать, чтобы зарабатывать себе на хлеб. В Австралии если ты попал в десятку на чемпионате мира, тебе оплатят участие еще в паре соревнований. Если ты чемпион мира, тебе, может быть, даже оплатят лодку. Но чтобы кушать - нужно работать. В России все иначе: чемпионам мира не надо думать о том, как прокормить семью. Но, несмотря на это, олимпийских чемпионов в стране становится все меньше и меньше.
Причем желание выиграть Олимпиаду есть у всех. Проблема в том, что мы растеряли людей. Началась новая волна, и лучшие люди - те, кто умел побеждать - ушли в бизнес. Оттуда уже в спорт не возвращаются. А те, кто умел творить, уехали за границу. Жизнь коротка. Пока будешь ждать момента, когда создадут приемлемые условия, жизнь может кончиться. Хотя русский дух очень сильный, поэтому российские спортсмены по-прежнему побеждают в таких видах, как, например, борьба. А в «тонких» видах спорта, как парусный, в котором опыт решает все, многое растеряно. Так же сложно в стране восстанавливается медицина, наука и культура. Многие люди готовы вернуться из-за рубежа, потому что для них родина – это святое. Но и родина должна созреть для их возвращения.
- Предложи россиянину тренироваться 4 года бесплатно ради туманной перспективы получить 18 тысяч долларов, он наверняка бы отказался. Почему все-таки австралийцы не отказываются?
- Я думаю, что и среди русских людей многие на это пошли. Не стоит недооценивать русский характер. Хотя мои спортсмены знают, что если они самоотверженно будут работать 4 года, то достигнут поставленной цели. В России во многих видах спорта и во многих отраслях такая самоотверженность не приведет никуда – из-за отсутствия системы, которая есть у нас.
- Если бы вас позвали обратно создавать эту систему, вернулись бы?
- (долгая пауза) Этот вопрос мне задавали не один раз. И задавали его те люди, которые хотели, чтобы я вернулся. Но, как я уже сказал, Россия должна созреть и быть готовой к этому. Проще всего пригласить вернуться, но за этим должна стоять готовность людей построить систему, а не только выделить средства. Помимо денег нужно вложить время и душу в то, что мы любим.
- Но вы же сами сказали, что в России олимпийским чемпионам сейчас уделяют больше внимания, чем в той же Австралии. Получается, что есть не только готовность вложить средства. Вам удалось с нуля построить систему в чужой стране, так почему бы не сделать того же на родине?
- Да, в Австралии я строил систему с нуля. Когда начал работать, бюджет организации был всего 800 тысяч долларов в год. И это на весь парусный спорт в стране. Сейчас бюджет почти 8 миллионов долларов в год – серьезные цифры. Но государство знает, во что оно вкладывает. Парусный спорт – вид спорта номер один в Австралии, мы принесли половину олимпийского золота в Лондоне. Создать такую систему в России будет очень сложно. Если сказать, что нам нужно 8 миллионов долларов, чтобы сдвинуть все с места, может быть, они и найдутся. Но еще нужны и люди, готовые за это самоотверженно взяться. 8 миллионов - это не только возможности, но и искушение для тех, кто рядом со спортом.
